Что означают визиты президента ФРГ в страны Центральной Азии и что стоит за риторикой европейского политика, рассуждает обозреватель Sputnik.
На прошлой неделе завершилось турне федерального президента Германии Франк-Вальтера Штайнмайера в Казахстан и Кыргызстан. Центральноазиатский регион в последнее время все больше привлекает внимание лидеров западных государств, которые внезапно вспоминают о «невероятных перспективах» двустороннего и многостороннего сотрудничества и декларируют намерения развивать отношения до немыслимых ранее «стратегических высот». Кыргызстан в этом контексте является классическим примером страны, отношения с которой всегда были перспективны для ФРГ, но за три десятка лет так и не достигли желаемого уровня. Изменит ли ситуацию визит президента Германии? Есть ли у кыргызского руководства встречное желание вывести отношения с этим государством на более высокий уровень? Ответить на данные вопросы трудно, поскольку сам визит и фигура визитера весьма неоднозначны.
Роль Штайнмайера во внутренней и внешней политике страны формальна, хотя он и совершает визиты государственной важности. Несмотря на партийную нейтральность, он все-таки является выразителем идей определенной части немецкой политической элиты, чьи настроения весьма небезобидны, учитывая высказывания президента ФРГ о России, ситуации на Украине и о многом другом. Штайнмайер, не имея реальной власти, является одним из глашатаев санкционного давления на РФ. Берлин в его понимании «сумел извлечь выгоду из «дивидендов» мирного времени, следуя политике «попутного ветра» до 24 февраля 2022 года, теперь же «дивиденды мирного времени исчерпаны. «Для Германии наступает эпоха встречного ветра», — заявил президент в своем программном выступлении 28 октября 2022-го. Результаты «встречного ветра» в виде догорающей военной техники на полях Украины уже известны немецкой и международной общественности.
Готовит ли Германия «встречный ветер» теперь уже на центральноазиатском направлении и в каком виде? Весьма интересно и другое — понимает ли Берлин значение библейского выражения «кто сеет ветер, пожнет бурю», а также учитывает ли страна свой исторический опыт взаимодействия на евразийском пространстве?
Результаты визита Штайнмайера в Кыргызстан 21-23 июня не привели к подписанию каких-либо соглашений, и в целом сам визит можно назвать «разведкой боем»: судя по заявлениям немецкой стороны, КР крайне важна с точки зрения реализации проекта «Срединный коридор», в рамках которого железная дорога Китай — Кыргызстан — Узбекистан с выходом на новые транскаспийские маршруты в обход России имеет особое значение для будущих торгово-экономических и энергетических моделей взаимодействия. Обозначение позиции по Украине за последний год стало неотъемлемой частью нового западного дипломатического протокола, что, впрочем, уже набило оскомину другой части международного сообщества. Тем не менее Штайнмайер, будучи в прошлом главой МИД Германии, со всей дипломатичностью отметил «понимание позиции Кыргызстана», который на Генассамблее ООН воздержался от голосования по вопросу Украины, признавая при этом наличие между КР и Россией множества исторических, экономических, культурных и человеческих связей, которые ФРГ рушить не намерена. Но все-таки немецкий президент призвал Бишкек соблюдать санкции против Москвы, прекрасно осознавая формальность этих слов.
Кыргызстан же в очередной раз демонстрирует прагматичный подход в диалоге с западными странами. Слова президента Садыра Жапарова об «очень большом нереализованном потенциале двустороннего сотрудничества», по сути, являются лейтмотивом всего визита — у государств есть большие перспективы взаимодействия. Бишкек заявил о желании сотрудничать с Берлином в сферах возобновляемых источников энергии, «зеленой» экономики, трудовых ресурсов, образования, трудоустройства молодежи, современных технологий и науки, климата и охраны окружающей среды. Неизвестно, как отреагировал на это Штайнмайер, но можно предположить, что он в своей дипломатической манере пообещал рассмотреть все возможные направления партнерства. Для Кыргызстана крайне важно иметь как дополнительные источники инвестиций, так и другие выгоды от политического и торгово-экономического сотрудничества с ФРГ. Вопрос только, какой ценой.
В целом кыргызско-немецкие переговоры на высшем уровне следует рассматривать как довольно позитивное событие внешнеполитической повестки: КР фигурирует в сводках международных новостей, руководство формирует необходимый имидж страны, рассказывая о важных национальных проектах…
А вот визит Штайнмайера в Казахстан, совершенный ранее, 19-21 июня, не только был более результативным, но и раскрыл больше подробностей, которые в совокупности дают полную картину целей и задач Германии в регионе. В экспертном сообществе принято считать, что европейские страны, в частности ФРГ, предпринимают максимальные усилия, чтобы оказать давление на Россию на всех возможных направлениях — от Ближнего Востока до Центральной и Южной Азии. Возможно, это и так, однако «странная активность» Евросоюза и отдельно взятой Германии в богатой углеводородными запасами ЦА говорит скорее о том, что главная цель Западной Европы здесь — выживание. И Германия ощущает это наиболее сильно, возможно, вспоминая неизбежность предостережений своего соотечественника о «закате Европы». Отчаянный поиск замены российским ресурсам, а также путей их доставки вынуждает ФРГ наращивать присутствие в регионе.
Визит немецкого президента в Казахстан имел практическую специфику: это энергресурсы (увеличение поставок нефти в Германию), транспорт и коммуникации (перспективы развития «Срединного коридора»), сотрудничество в области добычи углеводородного сырья, а также проекты, связанные со стратегией Global Gateway. Гуманитарное и прочее сотрудничество — традиционный бонус. Все остальное — важный инструмент внешнеполитического маневрирования стран Центральной Азии в непростое время.
Тем не менее достигнутые договоренности в области поставок нефти — это одно, а маршруты доставки — другое. Более 80% поставленной ФРГ нефти в 2022 году пришлись на нефтепровод КТК через Новороссийск, другой маршрут Атырау — Самара был задействован в меньшей степени. Конечно, маршрут поставок нероссийской нефти, но по российской территории — весьма сомнительное достижение немецкой дипломатии по итогам визита в Казахстан. Складывается впечатление, что Германия пытается убедить своих граждан, что отказ от российской нефти — это шаг к энергетической независимости, ничего не говоря о том, что транзит нефти по территории РФ есть зависимость транспортная. Неслучайно Берлин стал активно поддерживать «Срединный коридор», согласно которому ожидается транспортировка энергоресурсов через Каспийское море. Однако мало того, что реализация проекта зависит от Китая и Турции, так еще и деятельность на Каспии регулируется конвенцией о правовом статусе этого моря, где без участия России будет трудно достичь консенсуса по вопросу о трубопроводах.
Хотя в казахстанской прессе практически не упоминались слова Штайнмайера о ситуации вокруг Украины, президент Германии все же высказался с «прицелом» на долгосрочность последствий конфликта, отметив, что «эта война имеет последствия для людей во всем мире, особенно для стран, являющихся непосредственно соседями России». Намеки ФРГ на возможное повторение «украинского сценария» в Казахстане говорят лишь об одном — судьба народа республики Берлину безразлична, надо лишь облегчить доступ к ее ресурсам.
Трудно предположить, что президент РК поставит под угрозу стратегическое взаимодействие с Россией в обозримом будущем (о чем не преминул сказать сам Касым-Жомарт Токаев). Не изменяя фундаментальных установок в сотрудничестве с РФ, Казахстан успешно развивает диалог и на западном направлении, по праву считаясь единственным государством региона с самой высокой степенью интеграции в западные экономические структуры.
Интересной особенностью визита президента Германии в Кыргызстан (как, впрочем, и в соседнюю страну) стало то, что СМИ довольно скудно приводят детали выступлений Штайнмайера по сравнению с выступлениями Токаева и Жапарова. Возможно, это связано с тем, что руководители двух республик не хотели привлекать чрезмерное внимание со стороны стратегических партнеров и союзников. Во избежание неточностей следует обратить внимание на сайт федерального президента, где было отмечено, что визиты в Казахстан и Кыргызстан подчеркивают их геополитическое значение и отправляют сигнал о партнерстве двум государствам, которые находятся в «сложном соседстве» с Россией и Китаем. Сами визиты также являются демонстрацией заинтересованности ФРГ в диверсификации политических, экономических и энергетических отношений.
И все-таки Германия сеет ветер. Всеми силами она старается показать, что ЕС хочет и может стать альтернативой России и КНР, хочет делать лучшие предложения и убедить в том, что развитие сотрудничества с Европой также необходимо Центральной Азии. Что для этого надо сделать? Поддерживать миф об угрозе со стороны Москвы и Пекина, иначе для чего используется выражение «сложное соседство»? Складывается впечатление, что Германия собирается направлять «встречный ветер» уже в две стороны — России и Китая. Это довольно смело, но безответственно, учитывая реальное положение дел в Центральной Азии.
Источник: Sputnik.kg
