Недавно в Бишкеке побывала команда проекта Central Asia’s Got Talent: она проводила прекастинги. Второй сезон шоу представят на суд зрителей уже в январе следующего года.
Какие курьезы случались на съемочной площадке проекта, кто приглашен в жюри от Кыргызстана, чем удивит зрителей новый сезон популярного шоу — на эти и другие вопросы в интервью Sputnik ответил генеральный продюсер Central Asia’s Got Talent Серик Акишев.
— На днях в Бишкеке завершились прекастинги проекта. Наверняка коллеги поделились с вами впечатлениями от заявок кыргызстанцев…
— Мы уже провели прекастинги в Таджикистане, Узбекистане и Кыргызстане, поэтому можем говорить не только о впечатлениях, но и о тенденциях, в том числе о росте профессионального уровня участников. Думаю, это связано с тем, что за два года узнаваемость проекта выросла, а его нынешние участники за это время смогли усовершенствовать навыки. Зрители будут приятно удивлены, когда увидят шоу на экранах.
— Известно, что список стран — участниц проекта пополнил Азербайджан. Что еще ждет нас во втором сезоне?
— Конечно, за долгую историю проект эволюционировал, но суть его осталась прежней — в центре всегда талант наших участников. По этой причине кардинальных перемен в новом сезоне не будет, однако есть несколько нюансов, которые должны сделать проект еще интереснее.
Один из них связан с жюри: в этом сезоне работают постоянная тройка судей и приглашенные члены жюри от каждой страны-участницы. В тройку войдут умница-красавица Ситора Фармонова, которую прекрасно знают в Кыргызстане, популярный блогер Ерболат Жанабылов с многомиллионной аудиторией и генеральный продюсер проекта, то есть я.
Кресла приглашенных судей от Кыргызстана займут исполнители Чолпон Талипбек и Максат Садырбеков. На пресс-конференции, посвященной новому сезону проекта, они объявили о реюнионе дуэта Non Stop. Именно в таком статусе артисты войдут в жюри шоу.
Еще один важный момент: второй сезон будет транслироваться по принципу гибридного вещания. Зрители смогут посмотреть полные эпизоды на телеканалах-партнерах и платформе Aitube, куда уже выкладывается весь первый сезон.
— Есть ли среди судей негласное распределение ролей? Например, один берет на себя амплуа «плохого копа», другой, наоборот, поддерживает участников при любом раскладе.
— Я не назвал бы такое распределение негласным, ведь это довольно понятная история, которая практикуется во всем мире. Каждый член жюри привносит в проект что-то свое. Например, Чолпон, как вы знаете, очень рассудительная, Максат же, уверен, будет радовать нас эмоциями, как и Ерболат.
— Другая отличительная черта нового сезона — место проведения конкурса. Почему выбор пал на Туркестан?
— Для начала отмечу, что этому городу присвоен официальный статус духовной столицы тюркского мира. Ранее коллеги из Туркестана обратились к нам с предложением: «Что, если вы не будете ездить по странам, а все участники будут приезжать к нам?». Мы с удовольствием поддержали эту идею, ведь таким образом проект обретает дом. В то же время много материала будет снято в каждой стране-участнице, поэтому эту составляющую проекта мы не потеряем.
— То есть в теории Бишкек также может предложить свою площадку для проведения шоу?
— Мы всегда открыты для предложений, тем более Бишкек — один из моих любимых городов, с которым меня многое связывает. Я бы с удовольствием провел один из сезонов проекта в столице Кыргызстана.
— Вернемся к истокам. Расскажите, как зародилась Central Asia’s Got Talent и с какими трудностями вы столкнулись при реализации этой масштабной идеи?
— Идея зародилась на одной из конференций, где участвовали наши английские коллеги из компании Fremantle. В ходе обсуждения прозвучало предложение: «Посмотрите, каким успехом пользуются несколько страновых проектов — Arabs, East Africa и Asia’s Got Talent. Почему бы вам не подумать о реализации такого проекта в Центральной Азии?». Действительно, у наших стран много общего, в то же время мы многого не знаем друг о друге. В результате мы получили пример интеграции через культуру, причем естественной, а не навязанной.
Основная сложность состояла в том, что в первом сезоне мы проводили полноценные съемки прослушиваний в каждой стране, участвующей в шоу. До этого так никто не делал: все участники съезжались в город, где снимался проект. Сами понимаете, это был логистический ад… Но, несмотря на трудности, мы справились. Миллионные просмотры в интернете это подтверждают.
— Большой популярностью пользуются экстремальные номера: на сцене участники творят вещи, от которых кровь в жилах стынет. Когда смотришь такие выступления, невольно задаешься вопросом: есть ли на проекте какой-то ценз опасности?
— Конечно, он исходит из юридической практики стран-организаторов. На площадке всегда дежурят медики, все детали обсуждаются заранее, поэтому ненужных «сюрпризов» на сцене не происходит. Если, например, номер подразумевает набор высоты, то используется страховка.
— А если человек забивает гвоздь в нос, как один из участников первого сезона?
— Помню этот номер… Я не присутствовал на том кастинге, но знаю, что в таких случаях коллеги сначала останавливают участника с целью убедиться, что все под контролем. Экстремальных номеров действительно немало.
Кстати, я заметил, что некоторые жанры, например иллюзионизм, стали ответвляться в специальные подборки, которые также пользуются популярностью. При этом на отборы по-прежнему приходит огромное количество вокалистов. Это говорит о том, что конкурсов для исполнителей не хватает. Вероятно, тенденцию можно объяснить тем, что с технической точки зрения вокальный номер проще реализовать: нужны ты, твой голос и минусовка, а в некоторых случаях достаточно а капеллы.
Как показала практика, чтобы завоевать признание публики, не всегда нужны громоздкие декорации или нечто эдакое. Пример тому — Саша Лим из Бишкека, моя любимица.
— И все-таки какой номер запомнился вам больше всего?
— Сложно выделить один. В проекте участвовали несколько инструменталистов, чьи номера меня просто поразили. Потом я смотрел уже смонтированный материал, который увидели зрители, и понял, что через экран сложно передать ту бешеную энергетику, которая тогда ощущалась в зрительном зале.
Второй пример — это история Алены Когай из Алматы. Она рано потеряла родителей, но не сломалась под гнетом обстоятельств и нашла в себе силы идти вперед и заниматься саморазвитием.
В третью группу самых запоминающихся выступлений я бы отнес все уникальные номера, для которых сложно определить жанр, — настолько они оригинальны и ни с чем не сравнимы. Конечно, часть таких выступлений можно отнести к какой-либо категории, например, к силовой акробатике, когда люди зубами тащат автомобиль, но все же… Кстати, теперь мы знаем, что значит вытащить на сцену КамАЗ в техническом смысле — задача не из легких!
Если говорить в целом, то у нас есть неофициальный слоган, который, возможно, скоро станет официальным: «Каждый талантлив по-своему». В каждом человеке мы видим талант — нужно только найти и раскрыть его. Номер — это важно, но не стоит забывать, что за каждым выступлением стоят человек, его история. Каждому участнику есть что рассказать о себе, поэтому это не просто шоу талантов, а реалити-шоу.
— Как пандемия коронавируса повлияла на жизнь проекта?
— Во-первых, вся наша команда вакцинирована. Во-вторых, все, кто задействован в процессе, каждые 48 часов сдают ПЦР-тест. Распространять заразу мы не можем: необходимо быть уверенными, что вся команда здорова. Это требование выполняется на 100 процентов. Все участники, которые будут прилетать в Туркестан, согласно правилам должны до вылета сдать ПЦР-тест на коронавирус.
— Помогает ли команда проекта в подготовке номеров? Например, стилисты подсказывают, какой костюм лучше надеть…
— На первом этапе мы ничего не говорим участнику: он выступает так, как сам задумал. Так и должно быть: люди должны увидеть, с чем человек пришел на проект. Далее, если участник проходит в полуфинал или финал, ему помогает уже команда профессионалов.
— Если зайти на канал Got Talent Global, то можно увидеть, что подборки прямиком из Центральной Азии пользуются популярностью. Вы чувствуете этот отклик международного сообщества?
— Приведу пример. Выступление юной гимнастки из Узбекистана, творившей совершенно невероятные вещи на сцене, собрало 300 тысяч репостов в Facebook. Сами знаете, что репост в этой соцсети дорогого стоит. Сколько раз посмотрели ее выступление, я уже и не вспомню. Это говорит о том, что Central Asia’s Got Talent востребован.
Говоря о международном размахе, хочу рассказать одну забавную историю из хроники первого сезона. Наши коллеги из Asia’s Got Talent на какое-то время пропали из поля зрения аудитории, и нас завалили сообщениями из стран Азии… Редакторы замучились отвечать на вьетнамском и других языках!
— Сколько человек трудятся в команде проекта?
— Многое зависит от сложности задачи. Максимум, которого достигала наша команда, — где-то 100 человек. Основной костяк — 60, ядро и вовсе составляют 25 человек.
— Но ведь это очень мало!
— Да, поэтому иногда приходится работать 25 часов в сутки. Надеемся, что мы подрастем и финансирование увеличится. У нас уже есть партнеры, которые помогают в реализации проекта. Однажды английские коллеги спросили: «Как вы реализуете проект на достойном уровне с таким бюджетом?».
Надеемся, что в третьем сезоне к проекту присоединятся еще больше стран, соответственно число коммерческих партнеров увеличится. К слову, уже во втором сезоне мы успешно провели переговоры по расширению списка стран-участниц, но все уперлось в финансы.